Неточные совпадения
— Да нет, да нет, нисколько, ты пойми меня, — опять дотрогиваясь до его
руки, сказал Степан Аркадьич, как будто он был уверен, что это прикосновение смягчает зятя. — Я только говорю одно: ее положение мучительно, и оно может быть облегчено тобой, и ты ничего не
потеряешь. Я тебе всё так устрою, что ты не заметишь. Ведь ты обещал.
Прощаясь с Ивиными, я очень свободно, даже несколько холодно поговорил с Сережей и пожал ему
руку. Если он понял, что с нынешнего дня
потерял мою любовь и свою власть надо мною, он, верно, пожалел об этом, хотя и старался казаться совершенно равнодушным.
Понемногу он
потерял все, кроме главного — своей странной летящей души; он
потерял слабость, став широк костью и крепок мускулами, бледность заменил темным загаром, изысканную беспечность движений отдал за уверенную меткость работающей
руки, а в его думающих глазах отразился блеск, как у человека, смотрящего на огонь.
Ни одного мига нельзя было
терять более. Он вынул топор совсем, взмахнул его обеими
руками, едва себя чувствуя, и почти без усилия, почти машинально, опустил на голову обухом. Силы его тут как бы не было. Но как только он раз опустил топор, тут и родилась в нем сила.
— Соня! Дочь! Прости! — крикнул он и хотел было протянуть к ней
руку, но,
потеряв опору, сорвался и грохнулся с дивана, прямо лицом наземь; бросились поднимать его, положили, но он уже отходил. Соня слабо вскрикнула, подбежала, обняла его и так и замерла в этом объятии. Он умер у нее в
руках.
Иноков вздохнул, оглянулся и пальцами обеих
рук вытер глаза; лицо его,
потеряв обычное выражение хмурости, странно обмякло.
Он вытянул шею к двери в зал, откуда глухо доносился хриплый голос и кашель. Самгин сообразил, что происходит нечто интересное, да уже и неловко было уйти. В зале рычал и кашлял Дьякон; сидя у стола, он сложил
руки свои на груди ковшичками, точно умерший, бас его
потерял звучность, хрипел, прерывался глухо бухающим кашлем; Дьякон тяжело плутал в словах, не договаривая, проглатывая, выкрикивая их натужно.
Она вдруг замолчала. Самгин привстал, взглянул на нее и тотчас испуганно выпрямился, — фигура женщины
потеряла естественные очертания, расплылась в кресле, голова бессильно опустилась на грудь, был виден полузакрытый глаз, странно потемневшая щека, одна
рука лежала на коленях, другая свесилась через ручку кресла.
Она тотчас пришла. В сером платье без талии, очень высокая и тонкая, в пышной шапке коротко остриженных волос, она была значительно моложе того, как показалась на улице. Но капризное лицо ее все-таки сильно изменилось, на нем застыла какая-то благочестивая мина, и это делало Лидию похожей на английскую гувернантку, девицу, которая уже
потеряла надежду выйти замуж. Она села на кровать в ногах мужа, взяла рецепт из его
рук, сказав...
А теперь он, видимо,
потерял эту уверенность, неприятно торопится, беспорядочно хватает с тарелок все, что попало под
руку, ест неряшливо.
Он сказал адрес, сунул в
руку Самгина какие-то листочки, поправил шапку и, махнув
рукою, пошел назад, держа голову так неподвижно, как будто боялся
потерять ее.
Рябой, оттолкнув Самгина, ударил его головою о стену, размахнулся палкой и еще дважды быстро ударил по
руке, по плечу. Самгин упал, почти
теряя сознание, но слышал выстрел и глухой возглас...
Самгин почувствовал, что он
теряет сознание, встал, упираясь
руками в стену, шагнул, ударился обо что-то гулкое, как пустой шкаф. Белые облака колебались пред глазами, и глазам было больно, как будто горячая пыль набилась в них. Он зажег спичку, увидел дверь, погасил огонек и, вытолкнув себя за дверь, едва удержался на ногах, — все вокруг колебалось, шумело, и ноги были мягкие, точно у пьяного.
Тут голова старухи клонилась к коленям, чулок выпадал из
рук; она
теряла из виду ребенка и, открыв немного рот, испускала легкое храпенье.
— Чтоб не
потерять первой, — досказала она, подала ему
руку, и они пошли домой.
Он положил лицо в ее
руки и рыдал, как человек, все утративший, которому нечего больше
терять.
Тут кончались его мечты, не смея идти далее, потому что за этими и следовал естественный вопрос о том, что теперь будет с нею? Действительно ли кончилась ее драма? Не опомнился ли Марк, что он
теряет, и не бросился ли догонять уходящее счастье? Не карабкается ли за нею со дна обрыва на высоту? Не оглянулась ли и она опять назад? Не подали ли они друг другу
руки навсегда, чтоб быть счастливыми, как он, Тушин, и как сама Вера понимают счастье?
Он взял
руку — она была бледна, холодна, синие жилки на ней видны явственно. И шея, и талия стали у ней тоньше, лицо
потеряло живые цвета и сквозилось грустью и слабостью. Он опять забыл о себе, ему стало жаль только ее.
Я уже предуведомил, что почти
терял рассудок. И вот в моей комнате я вдруг застаю Альфонсинку и моего хозяина. Правда, они выходили, и у Петра Ипполитовича в
руках была свеча.
Он быстро вырвал из моей
руки свою
руку, надел шляпу и, смеясь, смеясь уже настоящим смехом, вышел из квартиры. Что мне было догонять его, зачем? Я все понял и — все
потерял в одну минуту! Вдруг я увидел маму; она сошла сверху и робко оглядывалась.
Мне встретился маленький мальчик, такой маленький, что странно, как он мог в такой час очутиться один на улице; он, кажется,
потерял дорогу; одна баба остановилась было на минуту его выслушать, но ничего не поняла, развела
руками и пошла дальше, оставив его одного в темноте.
Репутация Хины была давно упрочена: товар, который
потерял всякую надежду на сбыт, в ее ловких
руках сходил за настоящий.
— Из любопытства, Александр Павлыч, из любопытства. Таким образом, дворянская опека всегда будет в наших
руках, и она нам пригодится… Дальше. Теперь для вас самое главное неудобство заключается в том, что вас, опекунов, двое, и из этого никогда ничего не выйдет. Стоит отыскаться Титу Привалову, который как совершеннолетний имеет право выбирать себе опекуна сам, и тогда положение ваше и Ляховского сильно пошатнется: вы
потеряете все разом…
Как только лошадь Кожевникова
потеряла дно под ногами, он тотчас же соскочил с нее и, ухватившись
рукой за гриву, поплыл рядом.
Мысль
потерять отца своего тягостно терзала его сердце, а положение бедного больного, которое угадывал он из письма своей няни, ужасало его. Он воображал отца, оставленного в глухой деревне, на
руках глупой старухи и дворни, угрожаемого каким-то бедствием и угасающего без помощи в мучениях телесных и душевных. Владимир упрекал себя в преступном небрежении. Долго не получал он от отца писем и не подумал о нем осведомиться, полагая его в разъездах или хозяйственных заботах.
Князь, не
теряя присутствия духа, вынул из бокового кармана дорожный пистолет и выстрелил в маскированного разбойника. Княгиня вскрикнула и с ужасом закрыла лицо обеими
руками. Дубровский был ранен в плечо, кровь показалась. Князь, не
теряя ни минуты, вынул другой пистолет, но ему не дали времени выстрелить, дверцы растворились, и несколько сильных
рук вытащили его из кареты и вырвали у него пистолет. Над ним засверкали ножи.
Бывали случаи, что дитя утром умирало на
руках нищей, и она, не желая
потерять день, ходила с ним до ночи за подаянием.
После перестройки Малкиеля дом Белосельских прошел через много купеческих
рук. Еще Малкиель совершенно изменил фасад, и дом
потерял вид старинного дворца. Со времени Малкиеля весь нижний этаж с зеркальными окнами занимал огромный магазин портного Корпуса, а бельэтаж — богатые квартиры. Внутренность роскошных зал была сохранена. Осталась и беломраморная лестница, и выходивший на парадный двор подъезд, еще помнивший возок Марии Волконской.
На шум выбегают из инспекторской надзиратели, потом инспектор. Но малыши увертываются от
рук Дитяткевича, ныряют между ног у другого надзирателя, добродушного рыжего Бутовича, проскакивают мимо инспектора, дергают Самаревича за шубу, и крики: «бирка, бирка!» несутся среди хохота, топота и шума. Обычная власть
потеряла силу. Только резкий звонок, который сторож догадался дать минуты на две раньше, позволяет, наконец, освободить Самаревича и увести его в инспекторскую.
Отдельные сцены производили потрясающее впечатление. Горело десятками лет нажитое добро, горело благосостояние нескольких тысяч семей. И тут же рядом происходили те комедии, когда люди
теряют от паники голову. Так, Харитон Артемьич бегал около своего горевшего дома с кипой газетной бумаги в
руках — единственное, что он успел захватить.
Эта забота об Устеньке постороннего человека растрогала старика до слез, и он только молча пожал
руку человеку, которому не верил и которого в чем-то подозревал. Да, не знаешь, где
потеряешь, где найдешь.
В это время я наткнулся на что-то большое, громоздкое.
Потеряв равновесие, я упал поперек какого-то большого предмета. Я стал подыматься и
руками ощупывать длинный ящик в виде корыта, сверху забитый досками.
Наконец мы сошлись и, чтобы не
потерять друг друга, взялись за
руки. Одиннадцатый гроб вывел меня из терпения.
У Петра Васильича было несколько подходов, чтобы отвести глаза приисковым смотрителям и доверенным. Так, он прикидывался, что
потерял лошадь, и выходил на прииск с уздой в
руках.
— Ты, Домна, помогай Татьяне-то Ивановне, — наговаривал ей солдат тоже при Макаре. — Ты вот и в чужих людях жила, а свой женский вид не
потеряла. Ну, там по хозяйству подсобляй, за ребятишками пригляди и всякое прочее:
рука руку моет… Тебе-то в охотку будет поработать, а Татьяна Ивановна, глядишь, и переведет дух. Ты уж старайся, потому как в нашем дому работы Татьяны Ивановны и не усчитаешь… Так ведь я говорю, Макар?
Не успели они кончить чай, как в ворота уже послышался осторожный стук: это был сам смиренный Кирилл… Он даже не вошел в дом, чтобы не
терять напрасно времени. Основа дал ему охотничьи сани на высоких копылах, в которых сам ездил по лесу за оленями. Рыжая лошадь дымилась от пота, но это ничего не значило: оставалось сделать всего верст семьдесят. Таисья сама помогала Аграфене «оболокаться» в дорогу, и ее
руки тряслись от волнения. Девушка покорно делала все, что ей приказывали, — она опять вся застыла.
В доме начался ад. Людей разослали за докторами. Ольга Сергеевна то выла, то обмирала, то целовала мужнины
руки, согревая их своим дыханием. Остальные все зауряд
потеряли головы и суетились. По дому только слышалось: «барина в гостиной паралич ударил», «переставляется барин».
— Нам, однако, нельзя
терять времени, Ниловна! Давайте, дорогой товарищ, попробуем взять себя в
руки…
Я еще крепче вцепился в тончайшую
руку: мне жутко было
потерять спасательный круг.
Но было уже поздно. Конец шашки только лишь слегка черкнул по глине. Ожидавший большего сопротивления, Ромашов
потерял равновесие и пошатнулся. Лезвие шашки, ударившись об его вытянутую вперед
руку, сорвало лоскуток кожи у основания указательного пальца. Брызнула кровь.
Князь Чебылкин (Разбитному.) Подите, mon cher, узнайте, где этот почтенный ветеран
руку потерял. (Разбитной выходит. К Белугину.) Ну, ты что?
Кричит: «Что, говорит, по-пустому карман
терять нечего, клади кто хочет деньги за
руки, сколько хан просит, и давай со мною пороться, кому конь достанется?»
Зачем приходили неизвестные люди, о чем они разговаривали — ничего не видно; достоверно только, что им закрутили
руки, чтоб не
терять золотого времени.
А между тем этим полезным"неизвестным людям", не
теряя золотого времени, скрутили назад
руки…
Признаюсь, я никогда не мог читать без глубокого волнения газетных известий о том, что в такую-то, дескать, деревню явились неизвестные люди и начали с мужичками беседовать, но мужички, не
теряя золотого времени, прикрутили им к лопаткам
руки и отправили к становому приставу.
— Ну, скажите, пожалуйста, что он говорит? — воскликнула она, всплеснув
руками. — Тебя, наконец, бог за меня накажет, Жак! Я вот прямо вам говорю, Михайло Сергеич; вы ему приятель; поговорите ему… Я не знаю, что последнее время с ним сделалось: он мучит меня… эти насмешки… презрение… неуважение ко мне… Он, кажется, только того и хочет, чтоб я умерла. Я молюсь, наконец, богу: господи! Научи меня, как мне себя держать с ним! Вы сами теперь слышали… в какую минуту, когда я
потеряла отца, и что он говорит!
— Все. Как она любит тебя! Счастливец! Ну, вот ты все плакал, что не находишь страсти: вот тебе и страсть: утешься! Она с ума сходит, ревнует, плачет, бесится… Только зачем вы меня путаете в свои дела? Вот ты женщин стал навязывать мне на
руки. Этого только недоставало:
потерял целое утро с ней. Я думал, за каким там делом: не имение ли хочет заложить в Опекунский совет… она как-то говорила… а вот за каким: ну дело!
— Однако надо действовать, не
терять времени, — воскликнул он громко, вскочил и увидал перед собой Панталеоне с записочкой в
руке.
Но наступает время, когда и травля начальства и спектакли на открытом воздухе
теряют всякий интерес и привлекательность. Первый курс уже отправляется в отпуск. Юнкера старшего курса, которым осталось день, два или три до производства, крепко жмут
руки своим младшим товарищам, бывшим фараонам, и горячо поздравляют их со вступлением в училищное звание господ обер-офицеров.
Она ласковой, но сильной
рукой неожиданно дернула Александрова за край его белой каламянковой рубахи. Юнкер, внезапно
потеряв равновесие, невольно упал на девушку, схватив ее одной
рукой за грудь, а другой за твердую гладкую ляжку. Она громко засмеялась, оскалив большие прекрасные зубы.